И вот, с рогатиной в руке на меня надвигается человек большого мужества и твердых убеждений. "Кто такой?" - Спрашиваю я себя. А человек не может прочесть мои мысли. Видно, что старается, но не может.

    "Эге-ге. А ведь передо мной аферист. Если ему не по силам такая задача, то что говорить о рогатине? Чуть дунет ветер, и выпадет она из руки, а сам человек падет ниц и станет целовать прах, налипший у меня на ботинках."

    Между тем, человек, уже успевший по выражению моего лица понять, что попал в ловушку, ловко поставленную у него на пути самим Провидением, не на шутку перепугался. Его лицо исказила гримаса отчаяния. Мне показалось, что он намерен опуститься на колени, чтобы покаяться во всех преступлениях, которые он мог бы в будущем совершить против меня и, как следствие, против Всевышнего.

    Его губы шевелятся - он молится. Рогатина давно позабыта и валяется на траве. Мне хочется подойти, чтобы поднять ее - я не исключаю принадлежности этой, на первый взгляд, неказистой вещицы, к роду тех вещей, которые впоследствие неизбежно входят в историю. Однако, чтобы подойти к рогатине, потребуется оттолкнуть человека, а это означает вывести его из транса. Кто знает, что взбредет в голову этому сумасшедшему? Если он очнется и поймет, в какое неудобное положение сам себя поставил, то взбрести может что угодно. Например, многие на его месте стали бы кусаться и наносить обидчику режущие раны ногтями. Под ногтями-же у этого пройдохи наверняка полно болезнетворных микробов.

    -Не могли бы вы подняться с колен? - Произнес я настолько неожиданно, что мы оба вздрогнули. Проходимец словно бы окаменел и долго не решался поднять глаза.

    "Почему, - спрашивал он себя, - этот человек, стоящий передо мной, призывает меня подняться с колен, если я ничего плохого ему не делаю, но наоборот - молюсь, а значит, признаю немалые заслуги не только передо мной, но и перед всем человеческим родом?!"

    Я продолжал настаивать на неукоснительном соблюдении поставленного мною условия, в полной мере отдавая себе отчет в том, что со стоящим на коленях человеком толкового разговора не выйдет. Такой человек - хуже свиньи. Он не просто напоминает клинического идиота, но является им. За его спиной всегда палка, а за пазухой, разумеется, камень. Несмотря на то, что, общаясь с ним, вы имеете некоторые преимущества, он их имеет много больше, хотя и не знает о том.

    Наконец он испустил протяжный вздох и поднялся с колен.

    -Что привело вас сюда? - Спросил я.

    Несчастный был все еще немного не в себе, и только пожал плечами.

    -Вы пришли с мечом? - С этими словами я кивнул на рогатину.

    Он, как видно, уже забыл о том, что сначала собирался на меня наброситься, но теперь вспомнил и встревоженно нахмурился.

    -Думаете, это моя рогатина?

    -Она ваша, даю руку на отсечение. - Я продемонстрировал руку.

    -Гм, а не может ли выйти так, что рогатина оказалась здесь сама по себе, а я сам по себе, то есть мы не связаны друг с другом? - Жалобно предположил человек.

    Я понимал, что он блефует и решил не отвечать.

    -Я-же ничего плохого не хотел, - продолжал он, - видит Бог, шел своей дорогой, и вдруг раз, сознание потерял, потом очнулся - передо мной вы!

    -Я знаю, что вы лжете, и лжете сознательно. - С ледяной улыбкой заверил я его. Тогда он покачал головой и вдруг подмигнул мне.

    -А вас, я вижу, нелегко обвести вокруг пальца! Сразу меня, негодяя, раскусили - кто я и зачем! Ведь ваша правда, безумие я возымел в моем рассудке и порешил на кого-нибудь наброситься, чтобы учинить кровопролитие и тем самым избавить себя от гнета подавленных эмоций, таких как ярость! Согласитесь, любой на вашем месте попал бы в мою сублимационную ловушку-мясорубку, но вы показали себя с изумительнейшей стороны!

    Я холодно кивнул, давая понять, что на сей раз собеседник отчасти прав. Он продолжал извиняющимся тоном:

    -Пока я в беспамятстве на коленях стоял и молился, во мне что-то изменилось! Вы не поверите, но я стал другим человеком: более добрым и жалостливым, чем ранее!

    -Наверное, теперь и муху не сумеете обидеть? - Уточнил я.

    -Ого-го! Что муха?! Кузнечика малого или таракана - и то раздавить не смогу! Такой уж я теперь ранимый человек!

    -А шаг с обрыва в пропасть сделать можете?

    -А как-же!

    -На добровольной основе?

    -А то на какой-же!

    -Насовсем?

    -Конечно! Если вы скажете, что это необходимо, то и на секунду не задумаюсь! Мгновенно в пропасть - с концами! И обрету таким образом вечное блаженство, если вы попросите!

    -Это хорошо. - Похвалил я его.

    Он широко, искренне улыбнулся и почесал подбородок, словно спрашивая, прямо сей-час прыгать или можно потом, когда все дела будут улажены.

    Я жестами объяснил ему, что прыгать надо прямо сей-час, а медлить никчему.

    -Вот, кстати, и обрыв! - Он хлопнул себя по лбу, делая вид, что только сей-час заметил обрыв, на краю которого мы стояли.

    -Прыгайте-же. - Сказал я.

    Пожав плечами, человек подошел к краю и прыгнул. Раздался звук.

    Теперь ничто не стояло у меня на пути и я смог воспользоваться рогатиной. Она служила мне верой и правдой в течение долгих лет, пока не запропастилась. По-моему, ее просто украли. Она не вошла в историю.

    Вот и вся сказка.