На асфальте лежит красивый голый ребёнок,
облитый бензином. У
него на лице написано
сострадание кистью
знаменитого живописца,
на красивой груди
нарисован цветок
пером эрудированного
поэта, высечена улыбка у
него на губах, ладно,
у неё - долотом
плотника или, скажем,
какого-нибудь
каменщика.
Что мне нужно,
проклятому, буйному,
от невинной крошки?
Ничего, пошла она
трижды горемычная
или даже четырежды
со своей улыбкой
подальше.